Маяк Найссаар – гигант у ворот в Финский залив. Высокие леса острова служили ориентиром для мореплавателей с XIII века, но постоянный маяк был впервые зажжён на его северной оконечности в 1849 году.

Это означает маяк России в Ливонии, где эстония буферная зона скверны, оккупированная территория сионистами-педерастами!

ВЕДЬМЫ ЭЛДРИЧСКОЙ ЛОЩИНЫ ...

Сумерки спускались, когда «Маленький Джимми» Эйнгел мчался сквозь скрученные ветки леса, кончики которых царапали его кожу и рвали одежду. Его прозвище не имело никакого отношения к возрасту. Он окончил среднюю школу прошлой весной вместе с остальными одноклассниками и теперь был стажером в местной компании HVAC. Нет, прозвище «маленький» ему дали из-за его размеров. Родившись маленьким, он не сильно вырос, а теперь, будучи взрослым, достиг роста всего 5 футов 2 дюйма, а его жилистое тело весило, возможно, 125 фунтов. Когда он был мокрым. Слишком много девушек, с которыми он закончил школу, были больше его по размеру, поэтому ни одна из них не приняла его просьбы о свидании на выпускном вечере. Вот почему он сейчас был здесь, в Элдрич-Холлоу, жутком лесу к северу от города под названием Покой Завета. Он был одним из троих друзей, ставших отважными искателями приключений, убежденными в том, что если им удастся разгадать тайну Лощины, то, возможно, молодые женщины города увидят их в новом свете.

Он не видел Поли Де Анджелиса уже две ночи. Последнее, что он видел, было со спины, после того, как он обозвал Джимми и Роджера трусами, поскольку они отказались идти с ним исследовать жуткие огни, пляшущие в лесу. Но этот смех, злобный и горький, потряс до глубины души двух молодых людей, когда они ютились в палатке. Они слышали, как Поли с грохотом продирается сквозь ветки, и смех постепенно затихал, словно удаляясь. Потом всё стихло.

Мертвая тишина.

Джимми и Роджер кричали Поли, но ответа не было. Они не могли заставить себя покинуть «безопасное» место своего лагеря. В конце концов, подавленные, они с Роджером забрались обратно в палатку и провели ночь в страхе, прислушиваясь к собственному дыханию и ожидая, когда ночь сменится днём.

Роджер Энгель был третьим юношей в этой миссии. Они дружили с Поли ещё с детского сада. С рассветом двое искателей приключений, хранивших молчание, согласились снять лагерь и вернуться в город. Там они могли бы набрать других, более взрослых и смелых, чем они сами, чтобы те вернулись и нашли Поли. Он должен был быть жив. Пожалуйста, пусть он будет жив.

К вечеру они поняли, что заблудились где-то в Лощине. У Поли были карта и компас. Поэтому, когда Джимми и Роджер утром снялись с лагеря, они просто попытались направиться на юг, полагая, что к ночи пройдут через кривые и скрученные леса. Но этого не произошло.

Затем что-то напугало Роджера, и он просто побежал. Джимми пытался угнаться, но не смог и в конце концов отстал. Он остановился, чтобы перевести дух и услышать, как Роджер продирается сквозь кусты и ветви. Но Джимми слышал только собственные хрипы. Это был последний раз, когда он видел Роджера.

Джимми решил устроиться на ночь, найдя один особенно большой дуб, к которому можно было прижаться. Обыскивая рюкзак, он обнаружил, что у Роджера были все припасы, включая воду. У него были только палатка, спальный мешок и запасное нижнее бельё, которое заставила его взять мама. Ах, мама, как же он по ней скучал. Он старался не думать ни о ней, ни о своей сестре Роде. Без отца дома, когда мама старела, Джимми был им нужен как никогда, и теперь казалось, что он тоже их подведёт.

Джимми пошёл в маму: её рост едва достигал пяти футов, и у неё были такие же светлые волосы. Рода же, напротив, наверняка пошла в отца. Хотя она была на год младше, она уже была на пять сантиметров выше брата и достаточно хорошенькой, чтобы приковывать взгляды всех мужчин в школе. Фотографий отца, подтверждающих это, не сохранилось, а мать всё ещё была слишком озлоблена, чтобы говорить об отце, поэтому эта тема больше не поднималась в семейных разговорах.

Джимми отчаянно пытался думать о чём-то другом, потому что мысли о семье лишь вызывали у него слёзы. Вместо этого он сосредоточился на различных легендах о лесах, да и о самом городе. Предположительно, легенды гласили, что в лесу живёт шабаш ведьм, и эти истории восходят к нескольким векам, к основанию Покоя Заветов. Изначально город был религиозным святилищем, куда верующие приезжали со всех концов света, чтобы отдохнуть и восстановить силы в холодных синих водах озера Шрауд. Озеро граничило с восточным склоном Лощины, а город находился на южном берегу озера. Вода в нём была холодной, питаемой множеством небольших замёрзших ледников, стекающих с близлежащего Белого хребта. Ходили слухи, что вода обладает омолаживающей силой. Однако никто в городе никогда не чувствовал себя особенно помолодевшим, так что, возможно, и остальные легенды были ложью.

Джимми долго размышлял над различными легендами и наконец задремал на несколько часов. Он проснулся, когда сквозь ветви дубов начал пробиваться рассвет. Испытывая голод и жажду, Джимми решил оставить рюкзак и снова отправиться на юг. Или так ему казалось.

К ночи он понял, что попал в ещё большую беду, чем прежде. Измученный, он сидел посреди лесной подстилки, жадно хватая ртом воздух. Он снова заметил, как зловеще тихо было в Лощине. Ни птиц, ни белок, ничто не издавало ни звука. Горло пересохло от недостатка питья. Наконец, раздался звук, это желудок протестующе заурчал от недостатка еды. Джимми подумал, где Поли и Роджер, и молился, чтобы с ними всё было в порядке.

Щёлк! Позади него раздался звук сломанной ветки. Он быстро обернулся, но ничего, кроме ветвей, не увидел, заметив, что снова сгущаются сумерки.

Он обернулся и ахнул. Он увидел два огонька, танцующих примерно в трёх футах над землёй. Они были в двадцати футах от него: один мигал синим и красным, а другой — зелёным и фиолетовым. Они были действительно красивыми, и в более подходящее время с ними захотелось бы поиграть.

В этот момент раздался снова хриплый смех.

Джимми наблюдал, как приближаются огни. Внезапно они засияли ярче и начали метаться в его сторону, словно разъярённые инопланетные комары. Он тщетно пытался отбиваться от них, не в силах ни ударить ни одного, ни отразить атаку.

«Черт возьми, отойдите от меня!» — закричал он.

Затем, так же внезапно, свет погас и отступил, замерев на расстоянии тридцати футов. Словно наблюдая за тем, что произойдёт дальше, словно немое предзнаменование для будущих незваных гостей.

Это было последнее, что мир знал о Джимми Эйнгеле, и он был последним из трех своенравных искателей приключений.

ххх

Майкл Шевалье сел за небольшой столик у входной двери. За своим обычным столиком. Там было место ещё для одного, но вряд ли он сегодня утром пригласит кого-нибудь позавтракать. Он всегда обедал один.

Mackey's Diner был известным заведением в самом сердце Ковенантс-Рест, в середине Мейн-стрит, между 4-й и 5-й улицами. Обычно оно пользовалось большой популярностью, но с началом октября поток туристов спал, и можно было посидеть без очереди.

«Мак» работал на кухне по другую сторону стойки, отделявшей её от столов и кабинок, где обедали посетители. Никто не помнил, было ли это его настоящее имя или он просто взял его, когда они с женой купили это место двадцать два года назад. Для повара, работающего на жаркой, засаленной кухне, Маку удавалось сохранять довольно опрятный вид, что ценили клиенты, учитывая, что он работал на виду у большинства посетителей.

Его жена Глория работала в зале. Она провожала посетителей к местам, принимала заказы и была любезна, как и положено в местной закусочной. Глория производила яркое впечатление в «Ковенантс Рест». Её униформа состояла из белой рубашки-поло и чёрных брюк, всегда чистых и выглаженных. Рост Глории был около шести футов, включая трёхдюймовые каблуки, которые цокали, когда она быстро ступала по линолеуму. Её длинные рыжие волосы были собраны в свободный пучок, что подчеркивало её красивую внешность и открытую улыбку.

Сэнди и её парень Тим работали официантами и мойщиками посуды, поддерживая чистоту. Однако они были одними из многих жителей, которые просто существовали здесь, ожидая дня, когда они либо вырвутся из гнетущего притяжения города, либо умрут, – смотря что наступит раньше. Единственное, что примечательно, – это резкий запах сигаретного дыма, которым они дышали, проходя мимо.

Майкл не ценил очарование города, выросшего здесь, и когда-то причислял себя к числу этих несчастных жителей. Хотя большинство людей были дружелюбными, в юности он всё ещё чувствовал, что упустил что-то важное, не живя где-то ещё. После окончания школы у него не было никаких перспектив, поэтому он решил пойти в армию, надеясь стать рейнджером. Он видел, с какими опасностями сталкиваются рейнджеры, взбираясь на крутые горы, спускаясь в бурные моря и преодолевая бескрайние пустыни, чтобы выполнить какую-нибудь героическую миссию. Став рейнджером, он преуспеет!

Однако у армии были другие планы на Майкла. Каким-то образом, после того как он сдавал один за другим испытания, армия решила, что он лучше всего подходит для сферы поддержки и логистики, назначив его специалистом по грузоперевозкам. Сказать, что он был разочарован, было бы преуменьшением. В довершение всего, его перевели в Форт-Блисс, недалеко от Эль-Пасо, штат Техас, на границе с Мексикой. Жара быстро стала проблемой для человека, всю жизнь прожившего в Новой Англии, а унылый, плоский пейзаж нисколько не улучшал его настроение.

Единственным преимуществом для Майкла была тяжёлая работа. Она поддерживала его ум в тонусе, а его хрупкое тело превращалось в скалу крепких мышц. Это снискало ему уважение командира. Когда четыре года службы закончились, его старшина был разочарован, узнав, что Майкл не собирается возвращаться в армию. Он хотел вернуться домой. После четырёх лет, проведённых в пустыне, даже мысль об Элдрич-Холлоу казалась ему привлекательной.

После тридцатипятичасовой поездки на автобусе Майкл прибыл в Бостон, где пересел на другой автобус, чтобы вернуться домой. Когда автобус подъехал к единственной в городе остановке, он был рад увидеть родителей, спешивших встретить его с плакатами в руках. У него не было братьев и сестёр, которые могли бы присоединиться к приветствию, и никто из его кузенов не смог приехать. Поэтому, хотя встреча дома была тихой, он всё равно был рад оказаться там.

Четыре года разлуки с городом и его удручающим воздействием оказались достаточными, чтобы избавиться от всеобщей меланхолии, охватившей многих местных жителей. Поэтому Майкл быстро вновь обрел то «очарование», которое, как ему казалось, он упустил. Главная улица с её деловым центром не изменилась. Дома, с их историческим сочетанием красного кирпича XIX века, ремесленной архитектуры начала XX века и, наконец, однообразных послевоенных ранчо, остались на своих местах и ​​практически нетронутыми в его отсутствие.

Но теперь ему нужна была работа. Все четыре года, проведённые на равнинах Эль-Пасо, он не думал ни о чём, кроме лесов и гор. Конечно, он мог бы устроиться лесником. Для этого не требовалось образование, не так ли? Он был сильным и трудолюбивым и надеялся, что этого будет достаточно. Но этого не случилось. Во-первых, эта работа была востребованной, а в Нью-Гэмпшире не было открытых вакансий. Во-вторых, оказалось, что образование в области лесного хозяйства, включающее курсы по различным научным дисциплинам, всё-таки было критически важно. Что же ему теперь делать?

Вот тут-то Майклу и повезло. Так уж вышло, что старый Рэндалл Холлинс собирался уйти на пенсию с должности городского рейнджера. Работа была не столь почётной, как управление лесом, но Майкл отчаянно хотел заработать. В городе было несколько парков, а также пляжная зона у озера. Большую часть времени он проводил, гоняясь за мусором и иногда за детьми, которые делали какие-нибудь глупости, но всё равно проводил время на природе и имел хорошую работу. Он признал необходимость согласиться на эту работу.

ххх

Вернувшись в закусочную «Макки», он обменялся с Глорией парой любезностей, а затем развернул газету, пока она щёлкала, щёлкала, щёлкала, щёлкала, уходила, усаживая новых посетителей. Майкл украдкой взглянул на её круглую попку, когда она исчезла из виду. За три месяца с момента его возвращения она стала главной причиной, по которой он завтракал в закусочной каждый день. Конечно, она была замужем, и поэтому не была допущена, но её сильный характер и очаровательная задница заставляли его возвращаться туда изо дня в день.

Когда он читал первую страницу Covenant Courier, тонкой газеты, в которой было мало местных новостей, но много рекламы местных предприятий, его внимание привлек заголовок.

Трое местных молодых людей исчезли в Лощине

Прочитав скудную информацию, Майкл узнал, что трое молодых людей, недавно окончивших школу, четыре дня назад отправились в Элдрич-Холлоу и с тех пор о них ничего не слышно. Полезной информации было мало, за исключением высказывания одного из родителей молодых людей и ещё одного – городского шерифа, поэтому он знал, к кому обратиться за дополнительной информацией. Майкл не понимал почему, но эта история его внезапно зацепила.

В этот момент мимо проходила Глория, и Майкл привлёк её внимание. «Глория, ты слышала об этом?» Он указал на заголовок.

Она вздохнула, оторвавшись от своих обязанностей, а затем внимательно посмотрела на заголовок в «Курьере». «Ах да, как грустно. Миссис ДеАнджелис была здесь вчера и плакала. Мы позволили ей повесить плакат на общественном форуме». Получив эту информацию, она резко прервала свой обход.

Не доев, Майкл бросил деньги на стол и подошёл к доске объявлений. Плакат всё ещё висел на месте: трое мальчиков были вместе на выпускном, в мантиях, без шляп. Они были счастливы и обнимали друг друга за плечи. Казалось, их ничто не беспокоило.

Однако теперь они пропали без вести на четыре дня.

Первой его остановкой был кабинет шерифа, поскольку он находился в трёх домах от закусочной. Когда Майкл открыл дверь в однокомнатный участок, раздался звонок, и он увидел шерифа Баркли, сидящего за столом. Старый шериф медленно поднялся, его суставы скрипели громче, чем суставы стула.

«Чем могу помочь?» — спросил он. «Подожди, разве я тебя не знаю?» — он замолчал, его лицо скривилось в задумчивости. «Ты случайно не тот самый Шевалье?» Он обошёл стол. «Я тебя не видел сколько, четыре или пять лет?»

Улыбаясь, Майкл ответил: «Да, да, это я. Я служил в армии последние четыре года и вернулся несколько месяцев назад. Меня зовут Майкл», — он протянул руку шерифу.

«Что ж, спасибо за службу, молодой человек». Шериф улыбался, благодарный за то, что в его кабинет наконец-то зашёл «один из хороших ребят». Но улыбка продержалась недолго.

Майкл, не теряя времени, спросил: «Я здесь по поводу трёх пропавших молодых людей. Можете ли вы что-нибудь о них рассказать?»

«Э-э-э», — шериф замялся, пытаясь найти лёгкий выход. «Расследование продолжается, так что я не должен вам ничего об этом рассказывать».

Майкл больше не сдавался легко, настаивая: «Что угодно, шериф. С кем ещё мне поговорить?»

Шериф внимательно посмотрел на Майкла, а затем спросил: «Позвольте мне задать вам вопрос: почему вы хотите это знать?»

«Не знаю, шериф. Я просто чувствую себя обязанным помочь найти их, если смогу».

Шериф поджал губы и задумался. Он размышлял, что сказать, чтобы избавиться от Майкла, не раскрывая слишком много подробностей. Многие горожане никогда не считали разумным делиться информацией об Элдрич-Холлоу.

«Ну, не говори ему, что я тебе рассказал, но можешь обратиться к отцу Джимми, мистеру Патрику Эйнгелу. Можешь также обратиться к Рэнди Энгелю, одному из младших братьев этих людей. Эти двое были последними, кто видел их, когда они уходили». Он выдохнул и снова задумался, стоит ли вообще делиться какой-либо информацией с Майклом.

«Спасибо за помощь, шериф, я это ценю». С этими словами они снова пожали друг другу руки, и Майкл повернулся, чтобы уйти. Когда Майкл вышел из кабинета, шериф Баркли перекрестился, глядя на небеса. Затем, покачав головой, он повернулся и вышел через заднюю дверь, со стоном спустившись в переулок, где стояла его патрульная машина.

ххх

Ни мистер Эйнгил, ни юный Рэнди не предоставили никакой информации, кроме того, что троица отправилась исследовать тайны Лощины. Их походное снаряжение пропало, так что, по-видимому, они были хорошо экипированы, чтобы провести хотя бы несколько ночей в лесу.

Майкл решил собрать поисковую группу и отправиться на следующее утро на поиски троицы друзей. Первой его остановкой был участок шерифа Баркли, но он обнаружил там пустым. Он оставил записку, сообщая о своих намерениях, а также свой номер телефона с просьбой перезвонить ему как можно скорее. Затем он пошёл к «Мэкки». Было уже больше пяти вечера, так что там должно было быть больше горожан, и, возможно, кто-нибудь из них согласится присоединиться к нему.

Однако его мольбы о помощи остались неуслышанными. Никто из посетителей закусочной не произнес ни слова, не было задано ни одного вопроса, никто не встал. Тим, посудомойщик, начал поднимать руку, но его девушка быстро опустила её и бросила на него взгляд, который отбил всякую мысль о добровольном участии в этой миссии.

Майкл был потрясён. Как все эти «хорошие» люди могли игнорировать бедственное положение этих трёх молодых людей? Мужчин из их города, знакомых им. Он оглядел комнату, и в тех немногих глазах, что осмелились взглянуть на него, читалась смесь апатии и страха. Майкл повернулся к Макки, надеясь получить совет от опытного горожанина. Взгляд Макки встретился с его взглядом, и тот едва заметно покачал головой, давая понять Майклу, что пора прекратить эти попытки.

Плечи у него опустились. Майкл и не думал, что никто не подойдёт. Он слабо пробормотал «спасибо», ни к кому конкретно не обращаясь, и вышел из закусочной, чтобы отправиться домой.

ххх

На следующее утро Майкл положил в рюкзак несколько бутылок воды и немного еды. Он понятия не имел, насколько велика Лощина, поэтому не стал планировать свои возможные потребности. Другие вещи тоже пригодились бы.

Родители были на работе, поэтому, выходя за дверь, он тихо попрощался с пустым домом. Чувство одиночества, с которым он вырос, вернулось. Впервые с тех пор, как вернулся из армии, он ощутил всю его тяжесть, которая тянула его, замедляя шаг. Но он изо всех сил старался не сдаваться и шёл к своей цели.

И тут Майклу в голову пришла идея. Поли Де Анджелис вместе со своей семьёй посещал католическую церковь Святого Иуды. Возможно, Поли обратился за духовным руководством перед судьбоносной поездкой троицы. Церковь находилась всего в нескольких кварталах от его маршрута, поэтому он изменил направление и направился в церковь.

Когда он приехал, было тихо: на парковке стояла всего одна машина. Майкл вошёл через главный вход и огляделся, надеясь увидеть кого-нибудь, кто мог бы помочь. Фойе было хорошо освещено стеклянными дверями и множеством окон на фасаде церкви. Витражи создавали разноцветное сияние. Белый потолок отражал свет по всему пространству. Там стояла длинная деревянная скамья, похожая на церковную, сделанная из прочного дерева и окрашенная в насыщенный коричневый цвет красного дерева. Напротив неё он увидел статую Святого Иуды с бронзовой табличкой под ней. На ней было написано:

Святой Иуда известен как покровитель безнадежных и безнадежных дел благодаря своему призванию помогать в тяжелых ситуациях. Он был одним из двенадцати апостолов. Его несокрушимая вера и приписываемые ему чудесные исцеления…

«Простите, могу ли я вам помочь?»

Майкл обернулся, удивлённый тем, что не слышал, чтобы кто-то приближался. Он заметил невысокого мужчину, возможно, чуть ниже себя ростом, во всём чёрном, за исключением белого церковного воротничка на шее. Лысеющий и чисто выбритый, он выглядел лет на шестьдесят.

«Извините, что удивил вас», — он протянул руку. «Я отец Даниил».

Пожимая руку отцу Дэниелу, он представился: «Я Майкл Шевалье, новый рейнджер городского парка. Я направляюсь в Элдрич-Холлоу на поиски трёх пропавших молодых людей. Надеюсь, вы сможете мне помочь».

Лицо отца Дэниела напряглось. Он знал о пропаже мужчин.

Майкл добавил: «Мне сказали, что семья Де Анджелис посещает эту церковь. Вы знакомы с молодым Поли?»

Отец кивнул с улыбкой: «Да, семья Де Анджелис — давние прихожане. Прекрасные люди». Затем его лицо потемнело. «Однако юный Поли перестал ходить в церковь, за исключением праздников, полагаю, по настоянию матери».

«Значит, вы его плохо знали?» — взмолился Майкл.

Священник на мгновение опустил глаза, прежде чем ответить. «Нет, боюсь, что нет. Не думаю, что смогу вам чем-то помочь».

У Майкла болела голова. Он всё время натыкался на глухие стены. «Я сейчас отправляюсь в Лощину. Вчера я просил о помощи в закусочной, но никто не согласился. Может быть, вы знаете кого-нибудь из вашей церкви, к кому можно было бы присоединиться в поисках?» Майкл понимал, что его голос звучит отчаянно. Но он не хотел идти туда один.

«Извини, Майкл, если бы они были, мы бы их уже уничтожили».

Майкл медленно выдохнул. Он знал, что на его лице написано разочарование, но не хотел его скрывать. «Ладно, спасибо, отец».

Обернувшись, он увидел, как отец Даниэль крестится на груди. Когда он подошёл к двери и открыл её, то услышал, как отец Даниэль пробормотал: «Святой Иуда, если когда-нибудь и наступит время…»

И Майкл вышел из церкви и пошёл прочь. Пока он шёл, Майкла не давала покоя мысль: «Святой Иуда — покровитель безнадёжных и безнадёжных дел. Если он не может мне помочь, значит, я уже погиб?»

ххх

Добравшись до окраины города, он остановился, чтобы окинуть взглядом ничейную землю с редкой травой, которая едва росла на полосе шириной в сто ярдов, отделявшей Покой Заветов от Лощины Элдрича. Этот голый клочок земли долго стоял стражем между лесом и городом, сколько Майкл себя помнил. Стоя там, он наблюдал, как несколько маленьких птиц порхали в воздухе, а другие танцевали на земле в поисках семян. Никто и ничто не присоединялось к нему в этом месте. Он уже бывал здесь раньше, несколько раз, в подростковом возрасте. Тогда он хотел исследовать Лощину, но так и не смог набраться смелости. Каждый раз он терпел неудачу, возвращаясь в безопасность своего дома. На этот раз все будет по-другому.

Когда Майкл ступил на бесплодное поле и покинул пределы города, он попытался вспомнить все легенды о Лесу Жуткой Лощины. Однако его мысли постоянно возвращались к родному городу.

Обитель Covenants Rest была основана в 1790 году группой бенедиктинских монахов из Англии, которых привела сюда группа местных проводников, настороженно относившихся к своей местности. Им было поручено найти «некое духовное место». Более поздние лингвистические исследования показали, что местные проводники не имели необходимых переводов некоторых слов, таких как «таинственный», «исчезновение» или «страх».

После «открытия» региона церковь в Англии быстро выделила средства, и святилище было построено за два года. Долгие годы оно служило духовным убежищем. Со временем вокруг него вырос город, в основном для поддержки убежища и его многочисленных посетителей.

Затем, в 1875 году, произошёл загадочный инцидент, о котором никто не помнил или, по крайней мере, не хотел признавать. В течение недели убежище опустело и закрылось. Даже кладбище при святилище было огорожено, а ворота заперты. К счастью для жителей города и его экономики, репутация региона как туристического направления выросла, и посетители по-прежнему приезжали весной и летом. Большинство приезжали ради близлежащего горного хребта. Поначалу сюда приезжали альпинисты, чтобы исследовать окрестности. В последнее время сюда стали приезжать фотографы, художники и любители горного велосипеда, привозя свои туристические доллары.

Он также служил торговым центром для нескольких ещё более мелких городов региона и многочисленных жителей различных отдалённых хижин. Всё это помогало городу выживать.

Итак, город выжил, но процветания особого не добился. В зависимости от того, где проходили границы, около 1200 человек считались жителями Ковенантс-Рест. В туристический сезон, с мая по сентябрь, в этом районе можно было встретить до 1800 человек – либо тех, кто просто жил здесь, либо тех, кто наслаждался природой. Эти приезжие не жили там достаточно долго, чтобы региональная неурядица успела взять верх над их жизнью.

ххх

Майкл снова остановился, достигнув первых деревьев на южном краю Лощины. Его взгляд впился в искривлённые стволы и сучковатые ветви. Деревья выглядели словно измученными, влача невыносимое существование в этом лесу с дурной репутацией. Разнообразные кусты и кустарники выглядели не намного дружелюбнее, многие были покрыты шипами, и цветов не было видно. Он подавил сомнения и сделал этот роковой шаг в этой спасательной операции, не зная, что она уже обречена на провал.

Вернувшись на окраину города, шериф Баркли сидел в своей патрульной машине и смотрел, как Майкл исчезает в лесу. Медленно отъезжая, шериф покачал головой и подумал, не стал ли он свидетелем того, как ещё один человек исчез навсегда.

Когда верхние ветви белого дуба, красного клёна и восточной тсуги полностью укрылись, он обнаружил, что воздух прохладный и густой. Поскольку было начало октября, листья начали менять цвет, свидетельствуя о круговороте жизни, который должны пройти все существа на этой планете. Майкл понятия не имел, куда ему идти, поскольку не знал, куда отправилась троица друзей после того, как они сами вошли в Лощину. Майкл надеялся найти какие-нибудь следы молодых людей и положиться на удачу.

Он начал наугад выкрикивать их имена, на случай, если кто-нибудь из них его услышит. Пока он бродил, Майкл внимательно следил за любыми признаками движения, будь то тропинка, сломанные ветки или брошенный мусор.

К середине дня он никого не нашёл и ничего не слышал. Он остановился, чтобы проверить оставшуюся воду в рюкзаке и доесть остатки еды. Судя по количеству воды, Майкл решил, что ему следует развернуться и вернуться, хотя ему так и не удалось никого найти.

Он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на север. В лесу как раз образовался просвет, и он заметил тонкую струйку дыма, поднимающуюся над ветвями. Это был первый признак жизни с тех пор, как он вошёл в лес!

Он быстро собрал оставшиеся припасы и мусор и направился в сторону дыма. В нём затеплилась искра надежды, и шаги стали быстрее прежнего. Майкл шёл ещё минут десять-пятнадцать, пока не заметил вдалеке хижину. Он замедлил шаг и двинулся дальше осторожно, не зная, что его ждёт. Судя по солнцу, он шёл с запада. Он заметил дымоход, из которого шёл тонкий дымок.

Приближаясь к хижине, он услышал два женских голоса, которые тихо переговаривались. Звуки были приглушёнными, так что он не мог разобрать, о чём они говорили. Оставаясь в пятидесяти футах от уютного строения, он обогнул его с южной стороны, где обнаружил большой сад. Там стояли на коленях две женщины, обрабатывая землю. Они были сосредоточены на работе и разговоре, поэтому ещё не услышали его приближения.

У одной были длинные рыжие волосы, заплетенные в косу. Её тело было стройным, и, судя по тому, как двигалась блузка, когда она копала, её скромная грудь не была стеснена бюстгальтером. Судя по её профилю, она была просто великолепна. У другой были длинные чёрные волосы, собранные в хвост. Когда он смотрел на неё сзади, её тело казалось пышным и пышным.

«Привет», — тихо позвал он, чтобы не спугнуть никого из них слишком сильно.

Они вздрогнули, а затем обратили на него внимание. Теперь, когда он увидел лицо женщины с волосами цвета воронова крыла, он заметил, что она так же прекрасна, как и рыжеволосая.

Они тут же улыбнулись, встали и начали оттирать грязь с рук о свои уже испачканные юбки, доходившие до щиколоток. Задержавшись взглядом, он заметил их босые, испачканные грязью ноги и резко вдохнул. Невольно в голове всплыл образ, как он моет эти ноги.

«Странно, я не люблю ноги», — подумал он про себя.

«Привет, незнакомец», — окликнула его рыжеволосая девушка, улыбаясь. «Что привело тебя в наши леса?»

Он наблюдал, как они двигались к нему, медленно ступая, словно львы, преследующие свою добычу.

«Э-э, привет. Меня зовут Майкл». Он старался сохранять спокойствие, невозмутимость и собранность, но это было нелегко. «Я здесь, ищу трёх молодых людей, которые приехали сюда пять дней назад и теперь считаются пропавшими без вести». Пока всё идёт хорошо. «Вы их видели?»

Они дёрнулись, всего на мгновение, но он это заметил. Они запнулись, продолжая двигаться вперёд.

«Нет, нет, не видели», — ответила черноволосая красавица. «Здесь никого нет, кроме нас двоих», — она помолчала, подмигнув, — «и тебя, конечно».

Рыжеволосая промурлыкала: «Меня зовут Софи, приятно познакомиться, Майкл».

«А я Рамона», — добавила черноволосая женщина.

«Приятно познакомиться, Софи и Рамона. Это был довольно приятный сюрприз, потому что я уже почти развернулся, чтобы вернуться в город, когда увидел дым из вашей трубы».

«О, Рамона, как же нам повезло, что к нам в хижину заглянул такой прекрасный гость», — прошептала Софи.

«Да, Софи, у нас уже слишком давно не было мужчины, с которым можно было бы поиграть ».

Майкл навострил уши. Он не был уверен, что ему понравилось, как она произнесла слово «играть».

Они быстро протянули руки, схватили Майкла за руки и повели его к передней части каюты.

«О, Майкл, ты должен присоединиться к нам на ужин», — умоляла Рамона.

Майкл не знал, что делать. Часть его хотела остаться с этими очаровательными дамами, другая же чувствовала, что пора домой. Он принял решение и повернулся, чтобы уйти.

«Мне, мне пора идти, дамы, скоро стемнеет».

«О нет, — вмешалась Софи. — Слишком поздно. В это время года стемнеет задолго до того, как ты доберёшься до края Лощины. Ты ни за что не переживёшь ночь там одна!»

Рамона сверкнула глазами, пытаясь молча предупредить подругу, чтобы та не стала слишком откровенна.

«Подождите, что!» — Майкл был потрясён. «Что там?» Он обернулся, чтобы посмотреть на лес, и переосмыслил его потенциальную опасность. Его мысли вернулись к трём юным друзьям. «Я здесь, потому что хотел найти этих троих юношей».

Софи, уловившая предостережение друзей, попыталась развеять его опасения: «О, это была просто шутка над всеми глупыми легендами, которые вы, горожане, сочинили о Лощине за эти годы».

Рамона отпустила его руку и приложила её к виску, пристально глядя ему в глаза. Другая её рука легла ему на грудь, пытаясь успокоить. «Да, Майкл, в Лощине нет никаких монстров. Только мы вдвоем». Её голос звучал как песня, успокаивая его. «Тебе стоит расслабиться и наслаждаться общением с Майклом. Позволь нам помочь тебе».

Она лукаво ухмыльнулась, но Майкл этого не заметил, поскольку его затуманенные мысли были сосредоточены на её руке на его груди. Давно его не трогали так нежно. Это было ещё в Эль-Пасо, и тот вечер стал лучшими 250 долларами в его жизни.

Возвращаясь к настоящему, он почувствовал, как рука Софи прижалась к его груди. Он был явно измотан.

«Слишком поздно для путешествий, Майкл», — тоже пела Софи. «Заходи, преломи хлеб с нами. Празднование того, что может предложить Лощина, пойдёт тебе на пользу».

Он кивнул, не осознавая, что ему придётся войти в хижину этих двух странных, но хитрых красавцев. Когда они подошли к входной двери, Рамона остановилась и обычным голосом сказала: «О, посмотри на наши грязные ноги. Мы же не можем войти, не помыв их сначала. Постой здесь минутку, Майкл, пока мы с Софи принесём воды. Можешь присесть здесь», — сказала она, указывая на длинную скамью, тянувшуюся под одним из окон.

Женщины хихикали, уходя под руку, а он сел на скамейку, всё ещё немного озадаченный. Не успел он опомниться, как они вернулись и предстали перед ним с широкими улыбками на лицах. У каждой был таз с прохладной свежей водой, мыло и мягкое полотенце. Он наблюдал, как они сели на скамейку по обе стороны от него. Обе вздрогнули, окунув грязные ноги в прохладную воду, и немного понежились.

Майкл не мог оторвать взгляд от воды, мерцающей у ног Софи. Никогда ещё он не чувствовал себя так притягательно, его внимание было не ослабевающим.

«Может быть», — сказала Софи с кокетливой улыбкой, — «ты захочешь постирать их для меня?»

Он молча кивнул и опустился перед ней на колени, а Рамона смотрела на него с завистью в глазах.

Майкл схватил Софи за ногу и, вытащив её из воды, принялся рассматривать нежную конечность. Если не считать грязи, ноги Софи были в замечательном состоянии. Поскольку они работали босиком в саду, он ожидал найти мозоли, а возможно, и порезы или царапины на удивительно мягкой коже. Ногти на её голых ногах были гладкими и ровно подстриженными. Даже до того, как он стёр грязь, её ноги были прекрасны.

Хотя он никогда раньше не мыл женские ноги, похоже, это занятие ему далось легко. Он потратил несколько минут, намыливая её мокрую ступню, пока она откинулась на стену каюты, закрыв глаза. Намылившись до предела, он массировал скользкую ступню Софи, пока рыжеволосая девушка тихонько стонала. Он услышал её ах, когда потянул за большой палец, и повторил то же самое со всеми пальцами, с тем же результатом.

Через десять минут, тщательно обработав её левую ногу, он осторожно опустил её обратно в воду и взял правую. Он посмотрел на Софи, чтобы оценить её состояние. Два её твёрдых, острых соска, упиравшихся в тонкую хлопчатобумажную майку, невозможно было не заметить. Глаза Софи всё ещё были закрыты, а на губах играла блаженная улыбка.

Он повторил мытьё и массаж её стопы, вызвав новые стоны и вздохи, когда его руки скользнули по её коже. Закончив, он быстро окунул её в раковину, чтобы смыть, а затем вытер насухо мягким полотенцем.

Он поднёс её ногу ближе к лицу, чтобы осмотреть свою работу. Это была поистине прекрасная вещь, идеальной пропорции, свежая и чистая. Майкл почувствовал непреодолимое желание и взялся за дело. Он наклонился, нежно коснулся губами кончиков пальцев её ноги и нежно поцеловал их. Когда он поставил ногу на деревянный пол, его взгляд метнулся к Рамоне, которая сидела заворожённая, слегка приоткрыв рот.

Он вернулся к левой ноге Софи, медленно вытащил её из воды и вытер насухо, целуя пальцы. Он снова взглянул на Софи и увидел на её лице лёгкую улыбку, словно от блаженства.

Затем Майкл взглянул на Рамону, чьи глаза засияли, когда она лишь кивнула, а затем опустил взгляд на свои ноги. Он подошел к ней, приподнял ногу и оказал ей ту же услугу, что и Софи, дополнив её поцелуями.

За свои усилия он был вознагражден теми же стонами и вздохами, что и Софи, и её улыбка была такой же, когда он закончил. Даже её соски, твёрдые и пухлые на большой груди, пытались протиснуться сквозь тонкую хлопчатобумажную блузку.

Предположив, что он закончил, Майкл слегка застонал, медленно поднимаясь. Он слишком долго стоял на коленях, но цена того стоила. Он снова сел на своё место между двумя прекрасными женщинами, пока они медленно выходили из оцепенения.

«О, Майкл, это было потрясающе!» — простонала Софи.

Рамона поспешила добавить: «Да, Майкл, спасибо большое!»

«Мне было очень приятно, дамы», — тихо сказал он. «Ваши ноги такие красивые, и мне так понравилось ощущение вашей кожи. Я и не думал, что так люблю женские ноги».

Две женщины замурлыкали, обняв его за руку и зажав между собой. Все трое посмотрели на колени Майкла и увидели там шишку. Он знал, что под джинсами у него слегка встаёт, и ему было неловко. Они сидели молча, поначалу не двигаясь. Затем, не говоря ни слова, обе женщины опустились перед ним на колени. Они быстро сняли с него ботинки и носки и, используя тазы, в которых только что были их ноги, опустили его ноги в ещё прохладную воду.

Майклу было всё равно, что вода для мытья была несвежей. Вид этих двух очаровательных женщин у его ног лишь разжигал прилив крови к его фаллосу. Он заворожённо наблюдал за их действиями, пока они намыливали, а затем намыливали его ноги. Никто никогда не делал этого для него, и он определённо хотел испытать это снова. Он наблюдал, как их груди колыхались под свободными блузками, пока они терли его кожу. Блузки также распахивались, когда они наклонялись, открывая приятный вид на глубокое декольте перед ним. Это был самый эротичный момент в его юной жизни.

Ополоснув и вытерев ему ноги, они сели, положив руки ему на бёдра, и уставились на него. Их глаза блестели от волнения, и он представил себе, что скоро произойдёт. Однако урчание в животе прервало их тишину. Рамона рассмеялась, а затем сказала: «Софи, кажется, нам нужно его покормить, пока он нас не съел!»

Софи замерла, схватившись за подбородок, и обдумала смысл сказанного. В её глазах мелькнул лукавый блеск, когда она ответила партнёру: «По крайней мере, пока, Рамона». Она подмигнула подруге, затем встала и помогла Майклу подняться на его теперь чистые ноги. «Пошли, Майкл, ужин скоро будет готов».

Когда они вошли в хижину, Майкл держал их за руки, и он оглядел комнату. Хижина была построена из бревен, которые, теперь, когда он был близко и его внимание было сосредоточено не так на Софи и Рамоне, он заметил, что они были прямыми и узкими. Хотя это было именно то, что нужно для бревенчатой ​​хижины, бревна здесь казались неуместными, учитывая все искривленные стволы деревьев, которые он видел в Лощине. В каждой из восточной, западной и южной стен было по окну, а в северной стене находился большой каменный камин с длинным каменным очагом перед ним. Над камином висело расколотое полено, служившее каминной полкой, и камин был украшен различными безделушками и небольшим кувшином с нежными белыми цветами.

Там было несколько книжных полок, на каждой из которых стояли книги и банки, полные чего-то непонятного. В одной стороне комнаты стоял длинный, широкий деревянный стол, уставленный шестью деревянными стульями. С другой стороны он заметил комод, отдельно стоящий шкаф и большую кровать с балдахином, покрытую одеялами. Рядом с кроватью стояла двухметровая ванна для мытья, в которой могли поместиться два человека.

Как ни странно, несмотря на сгущающиеся сумерки, комната была хорошо освещена. Десяток свечей, расставленных по всей комнате, уже горели. В камине тоже пылал огонь. Это привлекло внимание Майкла, поскольку, пока он был там, они не заходили в дом, чтобы что-нибудь разжечь.

Майкла посадили во главе стола и усадили. «Ты просто сиди здесь и смотри», — распорядилась Софи. «Мы мигом приготовим ужин».

Рамона вышла вперёд с кувшином в одной руке и кружкой в ​​другой. «Хотите чашечку сидра?» — спросила она. «Мы делаем его сами, и, предупреждаю, он немного бодрит».

Судя по её улыбке, Майкл просто не мог отказаться, поэтому кивнул. Он смотрел, как она наклонилась вперёд, её блузка снова распахнулась, когда она поставила кружку и налила. И снова он был заворожён видом её грудей, которые свисали, расширяя проём в блузке. Теперь у него было две жажды: одну он утолит долгим глотком сидра. Она хихикнула, когда он сморщился от крепкого вкуса сидра, снова наполнил кружку и, покачиваясь, удалился. Наблюдая, как эти бёдра колышутся взад-вперёд, он испытал третью жажду.

На ужин были разнообразные корнеплоды: морковь, пастернак, лук и картофель, запечённые на чугунной сковороде над огнём. Они были хорошо приправлены и, по мнению Майкла, были весьма вкусными. Овощи подавались с ломтиками твёрдого сыра, хлебом и маслом. Всё это, в сочетании с ещё одной кружкой терпкого сидра, создавало восхитительное блюдо, которое наполнило желудок Майкла, и он больше не урчал.

Майкла и его кресло передвинули в центр комнаты, напротив камина. Там он сидел с очередной кружкой сидра, пока Софи и Рамона суетливо убирались и готовились к тому, что Софи назвала «новыми празднествами». Он наблюдал за ними, как они работали: свободные топы колыхались, юбки развевались при каждом движении. Он взглянул на всё ещё босые ступни Софи, когда она проходила мимо, и вновь вспомнил о ванночке для ног, которую сделал ей ранее. Он сделал то же самое с Рамоной, когда она проходила мимо. От мысли о поцелуе их изящных пальчиков к его члену прилила кровь.

Зажгли ещё несколько свечей, огонь разгорелся, и в каюте стало жарче. Он заметил, что их блузки начали прилипать к телам, так как они тоже чувствовали жар. Он почувствовал, как по спине стекает пот, поэтому, несмотря на чувство скромности, он снял рубашку и бросил её на кровать. Каждые несколько минут кто-нибудь из них подходил к нему сзади и скользил рукой по его плечам. Их лукавые взгляды окидывали его сильную грудь и руки, всё ещё твёрдые после службы в армии. Закончив все дела, Софи и Рамона стояли перед Майклом, учащённо дыша от усилий подготовиться к вечернему развлечению.

«Майкл, — начала Софи, — мы хотим развлечь тебя, как нашего гостя. Музыки у нас нет, но мы с Рамоной любим танцевать. Наши тела наслаждаются ощущениями, когда мы двигаемся в нашей тёплой каюте, танцуя друг с другом. Можно нам потанцевать для тебя?»

Пока они стояли там, сияя глазами, и ждали его ответа, Майкл не смог придумать ничего лучше и сказал: «Я бы с удовольствием посмотрел, как вы танцуете для меня».

Не говоря ни слова, они оттолкнулись, перекрещивая пальцы перед ним и отдаляясь друг от друга. Они кружились вокруг него, и их пальцы возвращались на его плечи, когда они проходили позади него. Когда круги вокруг Майкла сжимались, их пальцы продолжали контактировать с ним, переходя от плеч к рукам, прежде чем отстраниться и устремиться в другом направлении.

Это продолжалось и продолжалось. Этот безмолвный, кружащийся танец, жара в комнате и, возможно, слишком много сидра не давали покоя Майклу, он чувствовал, что теряет равновесие. Софи и Рамона пристально смотрели на него, скользя мимо. В какой-то момент кружка, пустая от сидра, незаметно выскользнула из его руки. Он сидел и отчаянно пытался удержаться на ногах и не потерять сознание. Перед ним и вокруг него были две прекрасные, таинственные женщины, и он не хотел пропустить ни единого удара этого танца.

Внезапно он осознал, что они остановились и остановились перед ним с похотливым взглядом в глазах. Словно кошки на охоте, они приближались к своей добыче. Когда они приблизились, Майкл наблюдал, как они приподняли юбки, а затем каждая села верхом на его бедро. Софи первой наклонилась вперед и, схватив его за голову, крепко прижалась губами к его губам. Она медленно отстранилась; ее зубы вцепились в его нижнюю губу и оттянули ее, прежде чем он отпустил. Затем Рамона взяла инициативу в свои руки, только на этот раз она не ограничилась простым прижатием к его губам. Ее сильный язык протиснулся между ними и исследовал рот Майкла. Он просто позволил этому случиться, поскольку вскоре был поглощен их вниманием.

Их бёдра медленно скользили взад-вперёд по его джинсам, грубая ткань возбуждала их, и они вознаграждали его всё более страстными поцелуями. Майкл не знал, сколько это продолжалось, он был просто счастлив находиться рядом с двумя женщинами, которые толкались в него, по очереди лаская его рот своими. Он почувствовал руку на своей промежности, поглаживающую его твёрдый член через джинсы. Он не был уверен, кому именно принадлежала эта рука, да это и не имело значения.

Поцелуи на его губах прекратились, когда страсть понесла их вниз, и вскоре они уже наслаждались его сосками губами и языками. Он смотрел вниз на их страстные лица, а затем они ласкали его грудь, затем живот. Не успел он опомниться, как они уже стояли перед ним на коленях, каждая держала руку на его поясе. Их действия были слаженными, как и раньше, и они вместе ослабили его ремень, расстегнули пуговицы и молнию на джинсах.

Он чувствовал, как их сильные, но тонкие пальцы скользнули под одежду, а затем начали стягивать её вниз. Он приподнял бёдра, чтобы облегчить им путь к полу, и они освободились от его ног. Его полностью эрегированный член взмыл вверх, когда одежда была стянута. Теперь две пары прекрасных глаз завороженно смотрели на открывшееся им зрелище.

«О», — ахнула Софи. «Спасибо за подарок, Майкл».

«Да, Майкл, спасибо!» — добавила Рамона.

Он лишился дара речи. Майклу было не по себе, поэтому он решил позволить им взять инициативу в свои руки.

Четыре руки скользнули по двум бедрам на пути к «дару» Майкла.

Софи обхватила его член, а Рамона небрежно обхватила рукой его яички. Майкл невольно застонал, когда их руки соединились, доставляя ему наслаждение. Он наблюдал, как их взгляды жадно метались от его глаз к члену и яичкам. По тому, как они облизывали губы, он понял, что женские рты вот-вот жадно поглотят его.

Рамона была первой. Она уткнулась лицом в его мошонку, открыв рот, чтобы засосать шарик. Софи хихикнула, наблюдая, а затем опустилась, чтобы нежно поцеловать подругу в щеку, продолжая медленно поглаживать член Майкла. Затем она подняла голову и коснулась своими прекрасными губами кончика его головки. Медленно её губы расширились, охватывая всю его макушку. Она пососала губчатую головку, пока Рамона выпускала один шарик, а затем тут же всасывала в рот другой.

Губы Софи неторопливо скользили вниз по твёрдому члену Майкла, пока её нос не коснулся его лобковых волос. Она сосала его член, массируя твёрдую плоть щёками, губами и языком. Затем она неторопливо подняла рот. Рамона отпустила второй его мокрый шарик и поцеловала влажную кожу на его члене, оставленном Софи. Губы Софи ждали Рамону сверху, и, когда она достигла его, рыжеволосая девушка приняла подругу в оральные объятия.

Майкл заворожённо наблюдал, как их языки, казалось, сражались за доминирование над головкой его члена. С его губ сорвался стон, когда все трое одержали победу. Он отчаянно пытался удержаться, желая продлить эту изысканную пытку до глубокой ночи. Однако он не был готов к этому: их языки были слишком сильны и гибки, чтобы сопротивляться.

Его голова откинулась назад, когда он почувствовал, как вскипает оргазм. Взгляды девушек были прикованы к нему, они следили за его движениями, желая быть готовыми к его разрядке. Его бёдра совершали короткие, неконтролируемые толчки, которые они легко подстраивали под себя. Когда они решили, что он готов, их губы опустились на его рыхлую головку, одарив её двумя влажными, небрежными поцелуями. Обе держали его за руки: на этот раз Софи держала его мошонку, а Рамона гладила его член. Это новое ощущение стало последней каплей, сломавшей его пресловутый хребет.

«О, Боже!» – крикнул он в маленькую комнату, его тело напряглось, глаза закрылись. Всё, что он чувствовал в этот момент, – это два набора губ и языков, целующих его макушку, его взгляд был белым, а тело невесомым. Он ахнул, когда первый поток вырвался наружу, когда Софи, мастерски ловя белую, липкую жидкость, удержала её во рту. Рамона направила его к себе, когда вырвался второй поток, и она тоже поймала его сперму ртом, наслаждаясь вкусом, прежде чем проглотить её. Майкл не знал, сколько ещё раз он кончит, но чувствовал он себя просто потрясающе!

Через несколько минут женщины отпустили фаллос Майкла и откинулись назад.

«Мммм», — простонала Софи. «Это было чудесно, Майкл».

«Да, Майкл, спасибо!» — добавила Рамона, все еще облизывая губы в поисках чего-то лишнего.

Софи наклонилась и поцеловала Рамону в то место на щеке, куда та раньше не задела, заставив их обеих захихикать. В разгар всего этого, некоторые свечи догорели, и в комнате стало немного темнее.

Женщины встали, и, когда они повернулись к нему, он увидел, как их фигуры очерчены в ревущем огне камина. Сначала Софи, затем Рамона сняли хлопковые блузки, позволив груди свободно подпрыгнуть. Затем они, подхватив большими пальцами пояса юбок, сбросили их на пол, где одежда теперь лежала у их ног. Они стояли во всей своей наготе, зная, что Майкл зацепился.

Женщины шагнули вперед, их груди гипнотически покачивались. Софи схватила его все еще твердый член, в то время как Рамона держала одну из его рук, чтобы поднять его со стула. Затем они отвели его к кровати. Когда они пришли, Софи, не теряя времени, толкнула его на кровать. Не то чтобы он вообще возражал. Майкл просто двигался не так быстро, как ей хотелось. Они захихикали, когда он плюхнулся на матрас, а затем перевернулся на середину кровати. Софи быстро забралась на изголовье кровати и оседлала его лицо. Когда она приподняла над ним бедра, Майкл увидел ее густой лес рыжих лобковых волос и блестящие губы внутри. Теперь он был нетерпеливым, схватил ее за задницу и притянул этот пушистый приз к своему рту, когда тихий стон сорвался с губ Софи.

Он чувствовал, как мягкая, пышная грудь Рамоны обхватывает его всё ещё твёрдый член. Его твёрдый член. Теперь, когда он об этом подумал, как это произошло? Никогда прежде в его, пусть и ограниченной, сексуальной жизни он не оставался твёрдым после оргазма. Конечно, в молодости ему не требовалось много времени, чтобы прийти в себя после этого. Но никогда не отступать? Что изменилось на этот раз? Его что, чем-то накормили? Постойте, сидром! Только он пил сидр.

Наслаждаясь сохраняющимся послевкусием пряной жидкости, он задумался, сможет ли он захватить с собой бочонок этой жидкости, когда придет время.

Возвращаясь к делу, Софи двигала своей влажной киской взад и вперёд по его лицу. Её клитор то и дело подпрыгивал, касаясь его носа, и каждый раз из её рта вырывалось «О!». Тем временем Рамона вынула его член из-под грудей и тоже оседлала его. Он почувствовал, как её рука сжала его, а затем расположил свой член, пока она медленно опускалась. Громкий вздох вырвался из комнаты, когда его головка пронзила её половые губы и вошла в анус.

Язык Майкла продолжал проникать в киску Софи, пока она кружила бёдрами перед его лицом. Её соки стекали ему на щёки, покрывая лицо и шею.

«Ооох», — выдохнула Рамона. Она опустилась до самого низа и устроилась на его бёдрах, полностью пронзённая «его даром». Она двигала бёдрами вперёд и назад под таким углом, что её клитор упирался в его лобок. Даже когда тёплые бёдра Софи обнимали его голову, Майкл всё ещё слышал её вздохи.

Пальцы Софи сжались в его коротких волосах, но не смогли как следует их схватить. Она лишь сильнее прижалась киской к его рту, отчаянно пытаясь продвинуть его язык глубже. Она слегка сдвинула бёдра, так что её клитор оказался прямо у него во рту. «О, Богиня», — простонала она. «Соси!» — потребовала она.

Ну, он и пососал. Майкл обхватил губами её набухший клитор и начал яростно сосать.

«Ааааа!» – крикнула она на всю комнату, прижимаясь к его лицу, и её охватил ошеломляющий оргазм. Майкл продолжал ласкать её, пока она неудержимо дрожала. Её бёдра так крепко сжимали его голову, что он уже не слышал стонов Рамоны, но чувствовал, как её бёдра продолжают толкаться.

Софи резко оторвала бёдра от его лица, но застыла на месте, пока её всё ещё дрожащая киска капала соками на Майкла. Он повернулся набок и нежно укусил Софи за бедро, слушая её вопли и смех в ответ. Она отвела ногу назад и, глядя на него сверху вниз, насмешливо сказала: «Ты плохой человек, правда?»

Не давая ему времени ответить, она наклонилась и слизнула сперму с его лица. Он попытался взять её рот в свои, но она продолжала слизывать, пока не убедилась, что его кожа полностью очищена от её спермы. Затем Софи легла рядом с ним, прижавшись к его груди, а он обнял её, чтобы они оба могли наблюдать за представлением, которое устроила Рамона.

Она больше не терлась, а подпрыгивала на его твёрдом члене. Её груди подпрыгивали в такт движению, и это было завораживающее зрелище для Майкла, его руки просто лежали на её бёдрах. Софи, однако, всё ещё хотела играть активную роль и подняла одну руку и схватила одну из сисек Рамоны. Рамона сжала руку Софи в своей и застонала от возросших ощущений. Майкл подхватил и схватил другую, подражая возбуждающим движениям Софи.

Софи удалось высвободить вторую руку и погладить пухлый клитор Рамоны. Больше она вытерпеть не могла, запрокинув голову назад, выгнув бёдра вперёд и закричав от оргазма в тёплый воздух салона. Майкл почувствовал, как её киска сжалась на его члене, и ему пришлось сдерживать собственный оргазм, чтобы он не вырвался наружу.

«Ох, черт, Рамона... Софи, вы обе просто потрясающие!»

Софи отпустила грудь Рамоны и, обхватив её за спину, притянула подругу к себе. Когда Рамона упала ему на грудь, две женщины встретились у его губ, и они слились в поцелуе, обмениваясь языками.

Рамона ахнула, приподняв бёдра от Майкла. Он услышал похотливый звук его члена, выскользнувшего из её сочного лона. Она опустилась на другой бок, и обе женщины устроились поудобнее, положив головы ему на грудь, которая всё ещё поднималась и опускалась, пока он пытался вдохнуть. Взгляд Софи сосредоточился на его всё ещё твёрдом члене, блестевшем от спермы Рамоны. В голову ей пришла гнусная мысль.

«Майкл, встань на минутку», — скомандовала она. Рамона застонала, но высвободилась из объятий, когда он подошёл к кровати и выжидающе встал. Софи развернулась и легла на спину, свесив голову с кровати, рядом с его набухшим, влажным членом. Рамона хихикнула, поняв план Софи, но Майкл всё ещё не имел ни малейшего понятия.

Софи нетерпеливо протянула обе руки и схватила его за бёдра. «Иди сюда!» — ещё одно требование.

Майкл медленно разгадал её коварные мысли и позволил ей переместиться, пока не оказался у неё на макушке. Его твёрдый член возвышался над её лицом, глаза сверкали и выжидали. Он слушал, как Рамона переворачивается на кровати, но не обращал на неё внимания. Всё его внимание было сосредоточено на Софи и её рту. Майкл смотрел, как она широко распахнула рот, приглашение теперь было очевидным, и он принял его. Он вонзил свою головку ей в рот и застонал, когда влажное тепло окутало его.

Он скользнул внутрь, не встречая сопротивления, когда его член протолкнулся по её языку и вошел в её горло. «О, Софи», — простонал он, когда его яйца скользнули по её лбу и остановились на её носу. Он услышал приглушённый стон из горла Софи, и покалывание возбуждало. Он отстранился и, подняв взгляд, увидел Рамону, лежащую между ног Софи, уткнувшуюся лицом в пылающую промежность подруги. Майкл толкнулся назад, ускоряя темп, в то время как Рамона тоже ускоряла темп, бешено лаская языком клитор Софи.

Софи одной рукой держала голову подруги, удерживая её на месте, а другой сжимала бедро Майкла, направляя его член внутрь и наружу. Тем временем его руки опустились на острые сиськи Софи и пощипали её твёрдые соски. Три точки стимуляции довели рыжеволосую девчонку до исступления, и она выгнула таз к лицу Рамоны, изо всех сил пытаясь закричать, представляя член Майкла у себя в горле.

Рамона вытерла половые губы и бёдра Софи от её спермы, а затем, облизывая и целуя, скользнула по пульсирующему телу подруги. Её взгляд время от времени метнулся к Майклу, и она подмигнула ему, когда поймала его взгляд. Она кончала ради него и его члена.

Она расположилась на теле Софи, как можно ближе к лицу с подругой, не забывая о члене Майкла, всё ещё торчавшем у неё во рту. Софи приветствовала подругу, обхватив бёдрами ягодицы брюнетки и руками спину Рамоны, крепко прижимая тело возлюбленной к своему. Майкл чувствовал, как в игру вступает ещё один язык, танцующий вокруг его члена, проходя сквозь губы Софи.

Он полностью вытащил член изо рта Софи, только чтобы услышать ее разочарованный всхлип. Но Рамона была готова, и он быстро вставил свой твердый ствол ей в рот. Пока Майкл переключался с одного рта на другой, он внимательно наблюдал и обнаружил, что возбуждение и образы были больше, чем он мог выдержать. «Ооох!» было единственным предупреждением, которое он мог дать внезапному желанию кончить. Все, что он мог сделать, это притянуться к губам Рамоны, чтобы она могла поймать его сперму своим ртом. Его зрение помутилось, и он чуть не упал на них, упираясь в плечи Рамоны, когда дрожь прокатилась по его телу. Он вытащил его, когда закончил, и отступил назад, пока две женщины передавали его сперму туда и обратно из одного рта в другой.

Он всё ещё испытывал эрекцию, вызванную сидром, и был готов к новым нападкам. Теперь он чувствовал свою силу и был мотивирован на следующий акт. Он скатился с Рамоны с Софи и потянул брюнетку на колени, лицом к себе на край кровати. Он почувствовал непреодолимое желание поцеловать её, поэтому прижался губами к её губам, а затем быстро коснулся их языком.

Софи, должно быть, почувствовала себя обделённой, поскольку вскоре снова потянула Рамону на кровать. Прежде чем она успела полностью спуститься, Майкл схватил брюнетку за бёдра и поставил её на колени, уткнув лицо в кровать. Не теряя времени, он вонзил свой член в её послушную киску. Она громко застонала от долгожданного вторжения и снова вонзилась в него, вонзив его меч ей в рукоять.

Софи знала, чего хочет, поэтому расположилась так, чтобы её теперь широко раскинутые бёдра обнимали подпрыгивающую голову Рамоны. Рыжая ухмыльнулась, похотливо глядя на брюнетку, и, открыв глаза, увидела перед собой красный куст. Рамона тут же погрузила свой ловкий язык в спрятанную там розовую плоть, а Софи наградила её громким стоном.

Так продолжалось ещё несколько часов, пока сидр не перестал действовать, и Майкл не рухнул на кровать с быстро уменьшающимся фаллосом. Софи и Рамона, обе вспотевшие, измученные и немного уставшие, рухнули рядом с ним и прижались друг к другу на ночь.

ххх

Было рано и довольно темно, поскольку рассвет ещё не проникал в окна хижины. Майкл проснулся от тихих голосов и тихого плеска воды, доносившихся откуда-то сзади. Он был один в постели, поэтому можно было с уверенностью предположить, что Софи и Рамона что-то задумали, и, судя по теплу, исходящему от их воркующих голосов, это было что-то хорошее. Комната была тускло освещена всего двумя свечами на каминной полке. Огонь снова ревел. Вид огня встревожил его, поскольку он понял, что на самом деле не видел, как они подбрасывают дрова, и не слышал звука рубленой растопки, хотя в небольшом полене в очаге был зажат удобный топорик.

Он услышал смешок, а затем стон, и ему нужно было узнать, что задумали Софи и Рамона. Он перевернулся на другой бок кровати, к той стороне, где стояла ванна, и там их и обнаружил. Он наблюдал, как они обтирают друг друга мочалками, с любовью устремляя взгляды друг на друга, пока они смывали остатки прошлой ночи. Он сглотнул от этого эротичного зрелища. Ему не терпелось увидеть это, как и оказаться с ними в одной ванне, хотя он понимал, что она слишком мала для троих. К тому же, его не пригласили, поэтому он откинулся на подушки и продолжил наблюдать, как они моют друг друга, утешают друг друга.

Они опустились на колени, так что с его текущего ракурса он видел только длинные чёрные волосы Рамоны, её обнажённую мокрую спину и верхнюю часть мягких ягодиц над краем ванны. Софи скрылась за ней. Вскоре, однако, её руки дали о себе знать, когда она обхватила обе ягодицы блестящей попки Рамоны и схватила их. Рамона начала громко стонать, но вскоре затихла, когда губы Софи накрыли её. Майкл снова был твёрд, и ему хотелось облегчения, но он обнаружил, что борется между нежеланием портить им время вместе и нежеланием доставить удовольствие самому. Он всё ещё надеялся на приглашение.

Он не пришел.

«Доброе утро, Майкл», — крикнула Софи. Он услышал тихий смешок Рамоны.

«Д-доброе утро, дамы», — ответил он. Он попытался отнестись к этому спокойно, но это не сработало.

«Может быть, ты хочешь нас вытереть?» — спросила Рамона. «А потом мы сможем позавтракать».

Майкл поморщился: долгожданного приглашения искупаться хотя бы с одним из них не предвиделось. «Конечно, я могу». По крайней мере, он получит хоть какое-то удовольствие, хотя, вероятно, будет больно просто стать твёрже и не получить никакого облегчения.

Когда Софи и Рамона подошли к краю кровати, скрывая одеялом свой твердый член, они встали. Он смотрел, как вода стекает с их тел, когда они переступили через край ванны и схватили полотенца. Рамона подошла первой, ее улыбка была озорной, поскольку она знала, какой эффект ее мокрое тело производит на мужчину. Он взял ее полотенце и начал тереть и потратил слишком много времени, пока «вытирал» ее задницу и грудь, пока она медленно вращалась перед ним. Она высвободилась из рук Майкла, хотя он и хотел продолжить. Следующей была Софи, ее улыбка была такой же озорной, как и у ее подруг. Как он ни старался, Майкл не мог продлить встречу с ней, так как она отстранилась, чтобы присоединиться к Рамоне перед их шкафом, чтобы переодеться на предстоящий день.

По какой-то причине его первоначальная цель всплыла в памяти. Он немного удивился, что забыл о ней, несмотря на отвлекающие факторы. Майкл вздохнул, сидя на краю кровати, и слова, которыми он сам не мог поверить, вот-вот выскажутся. «Мне пора идти».

Обе женщины повернули к нему головы, разинув рты. Они спросили одновременно: «Ты не хочешь остаться с нами?»

«Я хочу, хочу остаться с тобой», — умолял он. Внутри него шла борьба между желанием остаться и желанием уйти. Он решил поступить правильно. «Однако эти трое молодых людей всё ещё где-то там, пропавшие без вести», — пытался он объяснить. «Я вернусь!»

Он видел, как их лица напряглись, взгляды стали жесткими. Он не был уверен, но ему показалось, что воздух в комнате стал холоднее. Он снова вздохнул и пошёл за одеждой, чтобы одеться. Надеть штаны и застегнуть их не составило труда, поскольку эрекция уже прошла.

«Тебе нужно тушеное мясо», — коротко сказала Софи. Это прозвучало скорее как требование, чем как предложение. «Это особый рецепт, который мы готовим уже несколько дней».

Пока он потирал живот, Майкл согласился и вернулся за стол. Огонь в камине всё ещё плясал, но в комнате уже не было жарко. Рамона схватила миску и ложку, пока Софи помешивала содержимое котелка на очаге. Она попробовала рагу и, видимо, довольная, налила немного в миску, которую держала Рамона. Когда миска наполнилась, она принесла её Майклу и поставила перед ним, затем протянула руку и легонько провела ладонью по его лицу. Казалось, она была грустна.

Неожиданное проявление нежности порадовало его, и он улыбнулся ей. Однако она лишь отпустила руку и отвернулась. Аромат рагу соблазнил его – пикантный, но мускусный запах незнакомых ему специй. В животе заурчало от предвкушения, поэтому он нырнул в него и положил в рот тёплый бульон.

Было вкусно! Он улыбнулся Софи, затем Рамоне и вернулся к ложке и миске. Он засунул в рот ещё немного бульона, пока обе дамы внимательно наблюдали.

Дойдя до дна миски, он заметил два овальных предмета, которые обычно не встречаются в рагу. Он поднял взгляд на Рамону, вопросительно подняв брови. Он не заметил Софи, которая кружила вокруг него и за ним. Не услышал он и тихого скрипа, похожего на звук выдергиваемого из бревна лезвия топора. Лесник узнал бы этот звук. К сожалению, он был всего лишь егерем парка и не знал особенностей леса.

Рамона продолжала смотреть ему в глаза. Он видел, что она чего-то ждёт, но понятия не имел, чего именно. Он снова посмотрел на свою миску с рагу, почти пустую, если не считать двух яйцевидных шаров. Они были почти дюйм в ширину и больше дюйма в длину. Глядя на два предмета, укрытых оставшейся подливкой в ​​миске, он внезапно осознал: «Они свидетельст…»

Это последнее, что мир знал о Майкле Шевалье, смотрителе парка города Ковенантс-Рест.

КОНЕЦ